25/03/2025
Летним днём 1954 года скорая доставила в психиатрическую клинику Днепропетровского мединститута необычную пациентку. Надежда Лебедина легла спать накануне вечером, но до сих пор не проснулась. Она дышала, сердцебиение было в норме, только разбудить её не удавалось.
Муж разводил руками: «Да, в последнее время часто ссоримся, вот и вчера поругались. Но всё остальное было как всегда». По его словам, Надежда вечером поплакала-поплакала и отправилась спать.
Врачи тоже были в недоумении. Патологических изменений у пациентки не наблюдалось. Разве что замедлился пульс и понизилась температура тела. Поэтому они наладили ей зондовое питание и оставили в клинике для дальнейших наблюдений. В медицинской карте написали «кататонический ступор». И добавили ещё одно слово – «шизофрения».
Дело в том, что днепропетровские врачи, впервые столкнувшись с подобным явлением, решили ориентироваться на случай, описанный знаменитым физиологом Иваном Павловым. В своё время он наблюдал больного шизофренией, который 22 года находился в состоянии «живого трупа». Звали его Иван Качалкин. Он прославился на всю Россию как человек, «проспавший революцию»: уснув в 1896 году, проснулся в 1918-м. Правда, сон его не был глубоким. Время от времени Качалкин шевелился, приподнимался, делал какие-то движения и даже вставал в туалет, не приходя при этом в сознание. После окончательного пробуждения пациент заявил, что слышал, осознавал и воспринимал всё, что происходило вокруг, но чувствовал невероятную тяжесть во всём теле и был не в силах разомкнуть веки. В доказательство своих слов привёл некоторые разговоры медсестёр.
Через несколько недель Качалкин умер от сердечной недостаточности. Иван Павлов решил, что сон продолжительностью 22 года был реакцией больного на тяжёлую форму шизофрении, которой тот страдал. Что и написал в истории болезни.
Четыре года Надежда Лебедина, не просыпаясь, пролежала в психиатрической клинике. Не дождавшись внятного вердикта (а главное – прогноза) со стороны врачей, мать решила забрать её домой, под собственные уход и наблюдение.
Ещё через год скончался муж Надежды. Ей так и не суждено было увидеть его после той самой ссоры, которая ввергла её в состояние летаргического сна. Вскоре забрали в детский дом дочь Валю – бабушка не могла заниматься ею, поскольку все её силы уходили на уход за спящей. Но в конце концов состарилась и мать. Пришлось обеим перебираться к старшей Надиной сестре, которая жила в том же селе.
С каждым годом сон женщины становился всё менее глубоким. Она уже начала поворачивать голову, шевелить руками и ногами. Но окончательно не просыпалась. Пробуждение случилось в тот день, когда умерла её мать. После похорон 25-летняя дочь Валя пришла навестить Надежду и с удивлением увидела, что та лежит с открытыми глазами. Из них текли слёзы. «Мама умерла?» – был первый её вопрос. Она пыталась сказать что-то ещё, но разобрать слова было невозможно.
Надежда Лебедина уснула 34-летней женщиной и проспала без малого 20 лет. За это время человечество успело слетать в космос и ступить на Луну, пережить Карибский кризис и много чего ещё. На дворе был 1974 год.
Лебедина не могла поверить, что её сон растянулся на два десятилетия – по её словам, она уснула будто вчера, только сон был тяжёлым. И выглядела она на свои тридцать с хвостиком, хотя по паспорту ей было уже 54. Правда, организм быстро стал навёрстывать упущенное. По словам медиков, которые взялись её обследовать, женщина старела не по дням, а по часам. Довольно скоро на лице появились морщины, на голове – седина.
Врачи заново учили её ходить и осваивать бытовые навыки. Диагноз «шизофрения» с неё сняли, признав ошибочным. Всё, что произошло с нею, советская медицина расценила как «истерический патологический сон».
Надежда Лебедина прожила ещё 20 лет. Её приглашали выступать с лекциями за границу, японские телевизионщики мечтали снять о ней фильм, но вырваться за «железный занавес» ей так и не удалось.
